РАРЧ вступилась за обвиненных в торговле детьми репродуктологов  

Президент Российской ассоциации репродукции человека Владислав Корсак заявил, что уголовное дело врачей-репродуктологов, обвиненных в торговле детьми, вызывает серьезные сомнения в справедливости обвинения. По решению Басманного районного суда Москвы они отправлены в СИЗО до 14 сентября.

Юристы организации разместили в соцсетях официальную позицию ассоциации по этому делу в поддержку врачей. В нем отмечается, что врачи-репродуктологи участвуют в программах суррогатного материнства в самом их начале: при обследовании бесплодной пары или одинокой женщины, обследовании суррогатной матери, стимуляции, пункции, оплодотворении, культивировании эмбрионов, переносе их в полость матки суррогатной матери и диагностике беременности. На этом их задача исчерпывается.

Зона ответственности

«На этапе рождения ребенка и определения его правовой судьбы репродуктолог участвовать не может. Обвинение врачей в участии в преступной схеме столь же нелепо, как обвинение акушера, принявшего роды, в последующем ненадлежащем уходе за ребенком со стороны родителей», — заявила представляющая интересы РАРЧ, управляющий партнер Адвокатской группы «Онегин» Ольга Зиновьева.

Как пояснил «МВ» Корсак, зона ответственности клиники вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) – это медицинская поддержка в течение двух недель после переноса эмбрионов и момента наступления беременности.

««Нужно разграничить медицинскую и юридическую составляющую проблемы: правильно ли было проведено обследование и определение показаний к суррогатному материнству, правильно ли была осуществлена сама программа ВРТ. Пока об этом данных нет. Но в любом случае это не уголовное преступление, обвинения медиков в торговле детьми абсурдны. К возможным проблемам юридического сопровождения врачи никакого отношения не имеют», — считает Корсак.

По словам Зиновьевой, то, что проблема с детьми, рожденными суррогатными матерями, в связи с COVID-ограничениями будет расти как снежный ком, стало ясно в конце марта, когда впервые нависла угроза закрытия границ. Оптимальным в этой ситуации, на ее взгляд, было налаживание коммуникации с уполномоченными по правам детей в регионах, органами опеки, здравоохранения, социальными службами, консульствами соответствующих стран, вплоть до решения вопросов об определении временного правового статуса детей и устройстве их в дома малютки. Однако такое сотрудничество потребовало бы дополнительных усилий, привело к утрате контроля над ситуацией со стороны агентств, выступающих посредниками между иностранцами, суррогатной матерью и клиниками, и высветило некоторые аспекты, которые не всегда хочется освещать, считает юрист. В связи с этим большинство посредников пошли по самому простому пути: «передержка» детей по съемным квартирам с нанятыми нянями.

Угроза для ВРТ

«В деле нет и трети того, что декларирует обвинение. Но, помимо частных человеческих трагедий обвиненных врачей, мы теперь имеем реальный риск лишиться суррогатного материнства как вида ВРТ при том, что для многих бесплодных пар — это безальтернативный выход», — полагает Зиновьева. Для сохранения этого вида медицинской помощи она считает необходимым регулирование рынка агентств-посредников, вплоть до лицензирования, организацию контроля за судьбой детей, рожденных суррогатными матерями, органами опеки до фактической передачи генетическим родителям.

«Еще полгода назад эти меры казались и были избыточными, но неспособность некоторых агентств-посредников обеспечить безопасность детей, повлекшая реальную угрозу для всей отрасли ВРТ и персонально для каждого врача-репродуктолога, требует нестандартных решений», — считает Зиновьева.

«Закрытие границ вскрыло проблему: алгоритм обеспечения интересов суррогатных детей и родителей не был отработан», — подтвердил Корсак. По его словам, в подвешенном состоянии в России находится сейчас минимум 20 детей, рожденных суррогатными материями для граждан Китая. РАРЧ не собирает такую информацию, а медицинские центры и агентства не делятся ею.

«Коллегам из Украины удалось добиться от китайской стороны организации гуманитарного рейса: родители прилетели и оформили документы. А в Москве, как мне сказали, китайское консульство не хочет заниматься организацией гуманитарного рейса, потому что мало детей. Хотя их могут быть не десятки, а сотни», — пояснил Корсак.

Как рассказала «МВ» генеральный директор МЦ ВРТ «Новая жизнь» Елена Померанцева, все профессиональное сообщество взбудоражено абсурдностью обвинений, предъявленных врачам. «Врач клиники ЭКО в принципе никакого отношения к суррогатному материнству не имеет. Он не может от своего имени заключать договор с пациентом, так как работает в медицинской организации, у которой имеется лицензия», — отметила она.

Вне закона

По мнению профессора кафедры уголовно-правовых дисциплин юридического факультета РГСУ, старшего управляющего партнера юридического бюро «Золотое сечение» Асада Юсуфова, в российском законодательстве много правовых лакун, связанных с реализацией ВРТ. «Очень много недоработок, связанных с определением статуса эмбриона. Правоведы не считают эмбрион человеком, и согласно законодательству человек считается живым после рождения, если у него бьется сердце. До этого эмбрион можно и купить, и продать. Ряд стран пришли к тому, чтобы признать права эмбриона, и теперь, чтобы определять его судьбу, нужны сложные процедуры», — отметил он.

Госдума уже несколько лет пытается законодательно детализировать процесс суррогатного материнства, рассказал «МВ» член Комитета Госдумы по охране здоровья Юрий Кобзев. Предлагалось уже два законопроекта на эту тему, последний из которых был связан с жесткими ограничениями и был отклонен профильным думским комитетом. Автор инициативы Антон Беляков отмечал, что текущее крайне либеральное регулирование приводит к тому, что суррогатное материнство стало почти не регулируемым государством бизнесом, к которому часто прибегают иностранцы. 

«Почему арестовали именно этих врачей – для меня загадка. Сейчас сам процесс детально отработан: суррогатная мать родила, передает ребенка агентству, забирает свои деньги – и на этом ее функция выполнена. Дальше это вопрос ответственности агентства, которое нанимало каких-то нянек, которые выхаживали этих детей. Насколько это было законно — большой вопрос. Если они осуществляют функции ухода, то должны быть оформлены как компания, которая имеет медицинскую лицензию. Скорее всего, тут есть определенные вопросы, которые нужно законодательно урегулировать», — считает Кобзев.

Официальная статистика по количеству детей, которые рождаются в России при помощи суррогатного материнства, отсутствует. Частные медицинские центры не афишируют сведения о своей работе. По данным, которые приводит директор Европейского центра суррогатного материнства Владислав Мельников, речь может идти о примерно 3,5 тыс. детей ежегодно. В 2014 году, по данным Минздрава, в государственных клиниках при помощи суррогатных матерей были рождены 600 детей.

«Я не в курсе ситуации с конкретными врачами, но еще когда принимали Федеральный закон № 323-ФЗ, говорила, что суррогатное материнство поставят на поток коммерческие компании. Что и произошло. Мое мнение не поменялось: суррогатное материнство должно применяться только при наличии медицинских показаний для российских граждан», — заявила «МВ» член профильной комиссии Мосгордумы Ольга Шарапова.