«Это не повышение оплаты, а переработки»: эксперты про ситуацию на скорой помощи

«МВ» попросил представителей профсоюзов медработников оценить приведенные цифры.

Андрей Коновал, сопредседатель межрегионального профсоюза работников здравоохранения «Действие»:

«После таких заявлений Минздрава я специально связался с нашим профкомом в Пензенской области. В этом регионе одно учреждение в сфере оказания скорой медпомощи — областная станция СМП, у нас есть данные по зарплатам в ней.

Так вот, не знаю, о каких прибавках в 50% говорит министр Мурашко, но, например, зарплата среднего медперсонала в реанимационных бригадах выросла с 38 тыс. руб. в 2023 году до 43-44 тыс. руб. в 2024-м — рост есть, но он составляет только около 14%. Зарплата линейных фельдшеров без опыта на ставку выросла примерно с 25 тыс. до 27,5 тыс. руб. (+10%), с опытом — с 37,4 тыс. до 39,8 тыс. руб. (+6,4%). Зарплаты медсестер без опыта сейчас составляют 26,3 тыс. руб. (было около 23 тыс. руб., рост +14,3%), медсестер с опытом даже больше семи лет и высшей категорией — не превышают 33 тыс. руб. на ставку. Врач анестезиолог-реаниматолог в бригаде получает 67,2 тыс. руб. на ставку (+6,3%), старший врач — около 60 тыс. (+6,7%).

Если по цифрам Пензенской области такая дезинформация, то я полагаю, примерно такое же «доверие» внушают и остальные цифры в среднем по России — возможно, они приукрашены в несколько раз.

Причем очень важно, что в письме министр оперирует средними зарплатами. А как они могут вырасти? Очень просто. Если народ стал разбегаться со «скорой» после того, как правительство решило обойти их повышенными ССВ — а мы точно знаем, что отток кадров происходит интенсивный — значит, средняя зарплата растет в связи с ростом переработок и коэффициента совместительства. Это не повышение оплаты труда.

Как раз на пензенской скорой не может быть  такой рост даже за счет переработок. Как раз потому что водителей не хватает. А значит бригаду не могут выпустить на линию без водителей.

Даже если взять за правду, что зарплаты выросли на 11%, что такое этот рост по сравнению с реальной инфляцией? И насколько этот рост справедлив, если взять другие категории работников?

Почему «скорая» так отреагировала на то, что ей не повысили ССВ, как ряду других медработников? Потому что, если держать в голове, что для врачей первичного звена соцвыплаты выросли с 17 тыс. до 50 тыс. руб. в некоторых городах, то с учетом средних зарплат их доход повысился более чем на 50%. А на скорой помощи — только на 11%.

К сожалению, письмо министра производит пессимистичное впечатление — боюсь, что с такими отчетами нам просто остается ожидать дальнейшей деградации службы скорой помощи».

Дмитрий Беляков, председатель независимого профсоюза фельдшеров скорой помощи «Фельдшер.ру»:

«Отчет о таких успехах с зарплатами «скорой» абсолютно не соответствует действительности — в этом году базовые выплаты на ставку (оклады) увеличивали, но одновременно с этим снижали стимулирующие, надбавки. В итоге в лучшем случае размер зарплат просто остался на прежнем уровне.

Бывает даже хуже — в Московской области за август-сентябрь 2024 года «скоропомощники» получили сущие копейки вместо зарплат (некоторые по 10-30 тыс. руб. максимум). Хотя руководство объяснило это техническим сбоем, сейчас, когда зарплаты доначисляются, люди сообщают, что они все равно не досчитываются своих денег — вплоть до 10 тыс. руб.

В Москве ситуация в плане динамики зарплат не особенно лучше — хотя там платят выше, чем по всей стране, люди со скорой помощи уходят. Очень много в этом году уволилось водителей — отток случился настолько интенсивный, что вдоль заборов некоторых подстанций СМП и больниц стоят не использующиеся машины «скорой».

Если говорить о цифрах: в Подмосковье на ставку фельдшер получает около 40 тыс. руб. на ставку, в Москве — 55 тыс. руб. В других регионах это может быть и около 15 тыс. руб. на ставку, и пока ни о каком улучшении благосостояния медработников «скорой» говорить вообще не приходится.

Минздрав приводит данные по зарплатам, включая в показатели суммы, которые большинство работников «скорой» получает, работая на 1,5 ставки и больше. Ведомство может считать это нормой, умалчивая, что это огромное количество часов непрерывного труда».

Михаил Андрочников, заместитель председателя ЦК Профсоюза работников здравоохранения РФ

«Отдельно зарплаты по скорой помощи мы не считали, но система оплаты труда у всех медработников схожая. Важно понимать, что в стране исторически сложился такой подход, что медицина — это так называемый служебный труд. Оплата за него состоит не только из денег (размер зарплат всегда был очень небольшим), но дополнительно еще выплачиваются социальные блага в натуральной форме, о которых пишет министр (по-простому, льготы, например, служебное жилье, льготная ипотека и т.д.).

Но в чем нынешняя проблема — во время Советского Союза эти социальные блага были достаточно крупные: выделялись квартиры, санаторный отдых для семьи, бесплатный проезд. На самом деле если эти советские льготы перевести в денежную форму, получится сумма приблизительно еще одной зарплаты. Но после того, как в 2004 году вышел закон № 122-ФЗ «О монетизации льгот», размер этих социальных благ схлопнулся — решение по ним было отдано территориям, которые в среднем их уменьшили втрое. Поэтому сейчас получается, что с одной стороны, и зарплата по-настоящему не увеличивается (потому что до сих пор не сложилась рыночная система оплаты труда), но и льгот, как это было раньше, даже близко не появилось.

Минздрав пытается этим письмом объяснить, почему не стоит ждать повышения ССВ для «скорой». Мне кажется, проблема в том, что медработники на службы СМП не до конца понимают, что зарплата и соцвыплаты — это совершенно разные вещи. Надо государству, чтобы вы здесь работали — оно пытается этими дополнительными благами перенаправить поток кадров и закрыть потребности в медпомощи. Эта выплата на самом деле никоим образом не связана с трудом. Она связана именно с рабочим местом. Государству все равно, откуда туда врач пришел, например, в дефицитную по кадрам «первичку» — со скорой помощи, из стационара в городе. Главная цель — закрыть место человеком, а результаты труда, или появление новых дыр из-за такого перетока кадров государству уже менее интересны».