Эксперт: В паллиативной службе обязательно должны работать психологи

— Только в одном случае речь идет о том, что человеку не оказали помощь, связанную с обезболиванием. Остальные случаи были связаны с другими причинам. Так, например, один человек покончил с собой, узнав, что у него онкологический диагноз. Другой сделал это, узнав, что врачи прекращают курс химиотерапии, считая его бесполезным. Все это говорит нам о том, что в паллиативных службах обязательно должны работать психологи, — заявил Андрей Исаев.

Как сообщал «МВ», с начала февраля в Москве зарегистрировано 11 случаев самоубийств, которые совершили люди, болевшие раком. Как выяснилось, большая часть покончивших с собой больных были сотрудниками силовых ведомств. По оценкам специалистов, это указывает на недостаточную проработку вопросов организации обезболивания в ведомственных медучреждениях.

— Ведомственные медучреждения не подготовлены к тому, чтобы выписывать сильные обезболивающие и наркотические средства, не имеют для этого необходимых условий и не принимают соответствующих решений. Мы взяли этот вопрос на контроль, и будем связываться с медицинскими службами Минобороны и МВД, чтобы прорабатывать с ними этот вопрос, — заявил Андрей Исаев.

Между тем, с 1 июля 2015 года должен вступить в силу подписанный в декабре 2014 года президентом закон «О внесении изменений в Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах». Закон существенно облегчит доступ терминальных пациентов, в том числе, онкобольных, к сильнодействующим обезболивающим препаратам.

По словам Андрея Исаева, в ближайшее время во всех регионах РФ пройдут встречи с участием специалистов Минздрава и Госнаркоконтроля. Обсуждаться будут вопросы совершенствования работы с инкурабельными больными, нуждающимися в получении обезболивания.

— Мы договорились провести во всех регионах встречи для того, чтобы врачи не боялись выписывать сильнодействующие обезболивающие, чтобы это не становилось камнем преткновения, как в одном из регионов, где только под давлением Минздрава согласились назначить умирающему ребенку сильнодействующие наркотические средства. При этом они ссылались на прецедент, когда врач, выписавший обоснованно, как это показал суд, соответствующее лекарство, был привлечен к уголовной ответственности, и прокуратура добивалась для него восьми лет лишения свободы